Site icon Cripto24

Путин высказался о российской криптовалюте, или результаты прямой линии

Своя криптовалюта России

Может ли быть своя криптовалюта в России? Вот не устают высшие лица государств удивлять своими тезисами, которые нет-нет, да и вбрасываются в народ! На сей раз изумление носит исключительно позитивный оттенок и его можно выразить возгласом: «Да неужели же?! Неужто, и впрямь там наверху реально осознают, что такое криптовалюты?!» Просто если судить по тренду последних высказываний, то складывалось стойкое ощущение, что руководители высшего эшелона власти нашего государства откровенно не осознавали сути того же Биткоина и судили о нем чисто по бытовому звучанию, сочетанию корней (дескать, «крипто» – это что-то зашифрованное, а за «валюту» в советское время вообще срок давали – в общем, что-то это очень плохое).

Но подобный подход некорректен по своей сути, потому что не всегда название отражает всю полноту хотя бы даже свойств объекта.

Равно как врачебные специальности «педиатр» и «гомеопат» абсолютно никак не связаны с сексуальной ориентацией носителей профессии

Действительно, собственными, национальными (буквально, приватизированными) криптовалюты становятся только при очень специфических обстоятельствах, при которых, правда, они начинают терять большинство своих уникальных пользовательских свойств (впрочем, приобретая, порой, иные специфические черты).

На некоторых обнаруженных недавно экзопланетах в системах других звезд вода встречается, порой, в весьма экзотических формациях. Например, в виде горячего льда, который существует при температуре, более 300 градусов Цельсия, и при колоссальном давлении и насыщенности атмосферы водяным паром.

Примерами такой криптовалютной экзотики выступают национальные форки Венесуэлы, а с недавних пор, и Швейцарии. Кроме того, существуют и совершенно централизованные виртуальноденежные платформы, сконструированные по принципу Proof-of-Stake (TON Павла Дурова, например). Но в целом, определяющий тренд, несомненно, определяется совершенно верно: если нет желания «дурачить» приобретающую ваши национальные виртуальные монеты общественность, то создавать национальный форк смысла нет никакого.

Тем более резонансно звучит обоснование (от президента же), почему криптовалюты в нашей стране остаются не у дел:

«Криптовалюты ничем не обеспечены и в подавляющем большинстве стран не являются средством платежа, накоплений, расчетов. Центробанк РФ разделяет эту точку зрения. Это говорит о том, что мы должны относиться к этому аккуратно, осторожно», – отметил президент.

Опять за рыбу грош! Да что ж всех представителей исполнительной ветви власти в нашей стране так тянет-то все чем-то пообеспечивать? И президент здесь, несомненно, задает основную тему. Ну чем был обеспечен рубль в конце 2014 года, когда обвалился сначала с 30-40 до 60-70, а потом за один вечер до 110-120 рублей за 1, по сути, ничем не обеспеченный, кроме колоссального внешнего долга своей страны доллара США?

Подобные аргументы способны заставить говорящего задуматься… Впрочем, аспектов в тезисе, сформулированном российским президентом гораздо больше. И представляется разумным разобрать их по порядку.

Что хорошо, что плохо

Несомненным плюсом является факт осознания сути происходящего первым лицом нашего государства. Действительно, настоящие криптовалюты, претендующие на роль полноценных заменителей фиатных денег, представляют собой именно распределенные платформы, работающие по принципу Proof-of-Work. То есть ни у кого, кто хоть каким-то боком причастен к созданию или функционированию такой сети, нет «контрольного пакета влияния» ни на какой аспект существования сети, будь то: добыча новых хэшей, услуги по хранению виртуальных монет, функционал по подтверждению транзакций в рамках алгоритма функционирования технологии блокчейн, да, в конце концов, техническое обслуживание и апгрейд программного обеспечения. И конечно же, имеется в виду распределенность в области финансовой инфраструктуры – криптовалютные биржи, которых, к слову, насчитывается более 2 сотен.

Это хорошо, что есть такое понимание. Ведь это означает, что не будут делаться совершенно детские ошибки, например, связанные с распределением и популяризацией «национального форка». Вещи будет называться своими именами (хотя бы в данной сфере), а не как в Венесуэле, когда под El Petro на самом деле позиционируются бессрочные, беспроцентные государственные облигации, которые и «погашаются» только с помощью зачета с их помощью налоговых требований.

Все это, безусловно, исключительно хорошо. Но…мало. Вернее как: отрицательного в дальнейшем отрицании больше. А негатив здесь проявляется в патриархальной уверенности, что пусть даже традиционные национальные валюты все еще чем-то обеспечиваются и гарантируются.

Сын подходит к папе и спрашивает: «Папа, скажи, а какие женщины самые верные: блондинки, брюнетки или рыжие?» – «Видишь ли, сынок, определенную гарантию дает только седой цвет волос…»

С валютами все очень похоже. Определенную гарантию привязки напечатанного на бумаге номинала к драгоценным металлам давало Бреттон-Вудское соглашение. По нему были назначены две «главные валюты» в мире – доллар США и английский фунт-стерлингов (потом остался только один доллар США), которые обменивались на золото по твердому курсу (который тоже, постоянно рос: золотое наполнение «бакса» непрерывно падало). Но в 1971 году и это соглашение перестало действовать. Президент США Никсон отменил его в одностороннем порядке, потому что дорогой доллар (а он, в отличие от остальных, оставался единственной валютой, хоть как-то привязанной к золоту, а потому ценился дороже) лишал перспектив американский экспорт – другие страны получали преимущество во всемирной торговле.

После того, как эту привязку к золоту (и другим драгоценным металлам) отменили, валюты котируются исключительно относительно друг дружки (система плавающих курсов). А глобальный рынок, на котором это происходит, называется FOREX.

В Советском Союзе эпопея с «обеспечением» продолжалась намного дольше. Консерватизм финансового менеджмента здесь был обусловлен… несущественностью вопросов денежного оборота для хозяйства сверхцентрализованной страны. Посудите сами:

Так что, сколько надо будет денег, столько и напечатаем. А чтобы граждане не суетились и поменьше задавали вопросов, по типу: «А не будет ли, как при военном коммунизме: купюры в «мильоны», да «мильярды» ходить, напишем на банкнотах, что дескать, обеспечиваем мы их золотом, драгоценными металлами, камнями, да прочими активами страны Советов». Все равно обменивать эту резаную бумагу на камни, золото и активы будем «по талонам», а если кто-то особо озаботится на эту тему, то пусть с ним товарищи из ОБХСС пообщаются.

Наступило светлое капиталистическое завтра. Сменились инструменты монетарной политики (ну, как сменились – они просто появились). Но мнение об обеспеченности национальной валюты какими-то запасами чего-то ценного, хранящегося в кладовых и закромах Родины, у правителей государства, похоже что, никуда не делись.

Вот скажите, а что запасы драгоценного металла (или чем там вы предлагаете обеспечивать валюту) вдруг резко уменьшились в 2 раза, а потом еще в 2 (итого – в 4) в конце 2014 года (когда нефть вдруг резко подешевела до $ 60 за бочку)? Да нет, согласно отчетов Гохрана ничто никуда не уменьшалось и не сокращалось. Тогда отчего вдруг такая девальвация национальной валюты? И это в условиях полного государственного обеспечения.

Наверное, в плане обеспечения гораздо более важным показателем является даже не «золото-бриллианты», а величина так назваемых золото-валютных резервов страны, которые на 90% представлены именно валютой, а не золотом (открытыми позициями в международных финансовых институтах и пр.). Здесь важна ликвидность. На начало кризиса этих резервов было в распоряжении ЦБ РФ накоплено аж на $400 млрд. (Не так впечатляет, как, например, у Китая $1,3 трлн., но все же и не мало).

Может быть, вот именно эти ЗВР истощились к моменту девальвации, как это было во время дефолта в 1998 году (когда они вообще перестали существовать)? Да нет же, еще как полны «закрома деньгами» были! Отчего ж тогда девальвация?

Помимо наличия ликвидных активов, еще нужно ими, во-первых, уметь распоряжаться (желательно, грамотно), а во-вторых, в государстве должна проводиться векторально-агрегированная финансовая политика. То есть, если в кризисной ситуации падения ликвидности в экономике начинать накачивать ее национальными деньгами (выдавать льготные кредиты системообразующим олигархам, финансировать ударными темпами гособоронзаказ и прочие другие весомые траты осуществлять), то можно быть уверенным, эти рубли обязательно попадут на валютный рынок с целью быть обмененными на те же доллары США.

В результате это создаст давление на цену со стороны спроса, и курс «зеленого» неизбежно полезет вверх. А вот «отечественный» резко задеревенеет. Причем, имеются ввиду любые формы рублевой ликвидности, которыми будет накачиваться экономика (не обязательно деньги – достаточно и рублевых облигаций, гарантированных тем же ЦБ, например). Получается, правильнее говорить, что национальная валюта гарантируется не золотом, и прочими активами, а именно… вниманием регулятора (т.е. ЦБ) к ее курсу, который, при этом, тоже не всесилен (ведь если другие ветви исполнительной власти начнут во время кризиса раздавать рублевую ликвидность налево и направо, то ЦБ очень быстро свои резервы «ушатает»).

А теперь, внимание вопрос: ну и в чем же состоят гарантии? Какая-то получается пирамида нагромождений из возможных недопониманий различных ветвей власти и невозможностей ЦБ?

В сущности, именно это и продемонстрировала беспощадная действительность в 2014 году, когда рубль «грохнулся» сначала в 2 раза, потом – еще в 2 (правда, последние 2 раза отыграли обратно – через пару дней должно было состояться общение президента с народом и ему такой новостной фон был ни к чему).

Биткоин тоже мастак на сюрпризиальные падения: вон как завалился после декабрьского ралли – в три раза. Но по своей динамике поспорить с ЦБ РФ ему так и не удалось. Рубль за вечер – в 2 раза, а тут за сессию не более, чем процентов на 20% (и это абсолютно безо всякого регулирования!).

Вот очень плохо, что для первого лица в государстве вышеприведенные аргументы совсем таковыми не считаются и по-прежнему берется в расчет мнимое должествование обеспеченности валют… хоть чем-нибудь.

Упускаемые возможности

«Власти должны изучить, как использовать это средство, для того, чтобы в том числе, избегать ограничений в сфере международной финансовой деятельности», – добавил президент.

Ну, а как же власти собираются изучать, если вы «это средство» (криптовалюты – авт.) только и делаете, что «обрезаете» по функциональным свойствам, да запрещаете? Да еще и сами власти на местах заставляете делать так же? А ведь неблагожелательным отношением к криптовалютам во всем мире (о чем вы, господин президент, говорили выше) можно было бы и воспользоваться.

  1. Вот Китай, к примеру, вытесняет «крипту» из оборота последовательно и жестко. Не берем в расчет причины. Но ведь можно же перехватить инициативу и предоставить плацдарм для майнинговой инфраструктуры в России. Да хотя бы и в слаборазвитых городках крайнего севера: майнерам холод – только давай, а электроэнергию – вон, ПАТЭС специально построена! Просто трудно себе представить взлет стоимости криптовалют и рост притока инвестиционных средств в дотационные региона РФ, если бы начала реализовываться эта программа. (т.е. достаточно просто повернуться к виртуальным деньгам лицом и начать имплементировать их в хозяйственный оборот, а не отрицать юридически их существование).
  2. Вместе с криптовалютным рынком нога в ногу идет рынок ICO. А это вообще золотое дно! Ну какой другой способ обеспечивает финансирование высокотехнологичных стартапов в таких объемах (платформа Telergam – TON и GRAM – 2 раза по $850 млн. за оба этапа пресейла!). А ведь проекты не обязательно должны быть именно высокотехнологичными: достаточно, если они будут здравыми с точки зрения идеи. ICO – это не изощренная форма обмана, а новый формат привлечения капиталов, который не скован бюрократическими «цепями».

Резюме

Очень плохо, что в сухом остатке страна теряет весомые конкурентные преимущества, связанные с источниками финансирования и потенциального развития как высокотехнологичных отраслей, так и вполне консервативных. Радует, конечно, что вещи наконец-таки, начинают называть своими именами, но вот только «имена» эти звучат исключительно недружелюбно и больше напоминают запрет и угрозы.

 

Exit mobile version